ПРИГЛАШАЕМ!
ТМДАудиопроекты слушать онлайн
Художественная галерея
Кафедральный собор Владимира Равноапостольного, Сочи (0)
Весеннее побережье Белого моря (0)
Москва, Покровское-Стрешнево (0)
На Оке, Таруса (0)
«Кавказ предо мною» 2018 х.м. 60х60 (0)
Кафедральный собор Владимира Равноапостольного, Сочи (0)
Вид на Оку с Воскресенской горы, Таруса (0)
Весеннее побережье Белого моря (0)
Москва, Фестивальная (0)
Храм Нерукотворного Образа Христа Спасителя, Сочи (0)
Москва, Центр (0)
Весеннее побережье Белого моря (0)
Троицкий остров на Муезере (0)
В старой Москве (0)
Весеннее побережье Белого моря (0)
Храм Казанской Божьей матери, Дагомыс (0)
Дом поэта Н. Рубцова, с. Емецк (0)

«Преображенный» Юрий Меркеев

article147.jpg
     Коля стоял у церкви с протянутой рукой. Прихожане к нему давно привыкли. Кто денежку подаст, кто продукты. Люди знали, что все поданное Николай пропьет, но все ж давали. Жаль было беднягу.
Недалеко от церкви находилась городская свалка. Иногда на время Николай исчезал и несколько дней проводил среди людей, близких ему по духу.
После визитов в мир свалки Николай всегда возвращался в церковь – грязный, небритый, опухший, нередко с синяком под глазом, но всегда очень смиренный и жалкий. Через два-три дня Коля поправлялся, приводил себя в более-менее приличный вид и надолго прибивался к церкви, до тех пор, пока живущий в нем бесёнок бродяжничества вновь не тащил его на свалку.
Из прихожан и работников церкви больше всех опекали его старушки. Очевидно, глядя на жалкого бродягу с наивным доверчивым лицом, в женщинах подспудно просыпался материнский инстинкт, и они, забывая о том, что Коля уже давно свыкся с образом жизни бродяги и нищего, опекали его как «сына полка», как приёмыша, который нуждался в усиленном внимании и заботе. Но и Коля как будто понимал и стремился в их глазах выглядеть лучше. Женщины не успевали и рта раскрыть, для того чтобы попросить Колю в чём-то помочь  – вылить из вёдер помои, вынести мусор, подмести двор, – как он уже торопился прилежно исполнить дело. Видимо, ещё и за это Колю  жаловали в церкви, кормили его. И даже отец-настоятель Василий не скрывал к нему своего доброго расположения.
В храмовый праздник, на майского Николу, бездомного пригласили в трапезную,  поздравили, усадили за общий стол. Николай вёл себя прилично и с благословения  отца Василия, отныне стал трапезничать в церкви вместе со всеми. Староста Валентина нахваливала его за трудолюбие, за то, что он стал ухаживать за своей внешностью: регулярно умывался, чистил зубы, стирал свои старенькие поношенные вещи. Всем прихожанам церкви было радостно наблюдать за преображением Николая. Все видели благостное, почти чудотворное воздействие на бездомного церковной жизни. В короткое время Коля поправился, отпустил животик и стал растить аккуратную рыжую бородку. Вскоре его было трудно узнать. Из жалкого грязного попрошайки он превратился в благообразного мужчину, которого не знавшие его люди иногда принимали за дьякона или священника. Староста Валентина, с особенным умилением смотревшая на преображение Николая, теперь разрешала ему оставаться ночевать в церкви.
Прошёл месяц с начала благотворных перемен, однако что-то в процессе преображения Николая сбилось. Сначала он перестал выносить помои из трапезной, важно заявляя женщинам, что Господь сотворил мужчину не для подобных мелких забот, что «женщина есть производное из ребра Адама», и она была проклята за сорванное в раю яблоко, и обрекла себя на подчинение мужчине. Бабушки, опекавшие Колю, были так изумлены его важным речам, что не посмели ему перечить, увидев, кстати, что и обликом своим он теперь напоминал не какого-нибудь бродягу, а вполне себе православного прихожанина. Николай быстро вживался в новую роль. Иногда он повышал голос на трапезных работниц, указывая им  на плохо прожаренное мясо, на несвежий хлеб, на неаккуратно вычищенную картошку. И все это, как ни странно, сносилось безропотными женщинами, вызывая в них безотчётный страх и благоговение перед преобразившимся Николаем.
Наконец, он стал раздавать советы некоторым из молодых прихожан в вопросах бытовой, семейной и даже духовной жизни.
Как-то раз в церковь зашла молодая пара, для того чтобы поговорить с кем-нибудь из знающих людей по поводу предстоящего венчания. Отец Василий был наверху, в молельном зале, где служил панихиду. Молодые люди заметили сидящего на скамеечке важного рыжебородого Николая, который в очередной раз отчитывал нерадивых трапезных работниц. Они решили, что так может выглядеть только духовное лицо и, немного смущаясь, подошли к Николаю, не зная, припадать ли к его руке или обойтись уважительным поклоном.
– Что вам угодно? – строго спросил Николай.
– Мы бы хотели узнать, когда у вас можно обвенчаться, – робко спросила девушка, а красный как рак юноша зачем-то полез в карман за бумажником и протянул сотенную купюру.
– Это на храм, – пряча глаза, пробормотал он.
– Значит, венчаться хотите? – спросил Коля, аккуратно складывая сотенную бумажку и пряча её в карман. – Что ж, это хорошо… хорошо… Венчаем в среду, пятницу и воскресенье. Нужно купить венчальные кольца и икону, которой вас будут благословлять родители.
– И всё? – радостно спросила девушка.
– Что же ещё? Ах да! Принесете тысячу рублей. Оплату произведете в день венчания. Ещё есть вопросы?
– Нет, – попятились к выходу молодые люди. – Бог спасёт.
Вся эта сцена происходила на глазах у старосты Валентины, которая направлялась в трапезную из молельного зала и случайно застала Николая за его наставлениями молодым. «Вот тебе и Коля-бомж, – подумала она. – Вот тебе и преображение…».
Когда отец Василий отслужил панихиду и спустился вниз, к нему подошла Валентина и рассказала обо всём, что только что увидела.
Отец Василий, несмотря на кротость и добродушие, в праведном гневе был неукротим. Он схватил оторопевшего Николая за шиворот и  вытолкал его за церковную ограду, попросив сторожа проследить, чтобы тот как минимум неделю не появлялся у церкви.
– Пустим, когда поймёт, за что изгнан, – прошептал разгневанный отец Василий. – И покается.
Что оставалось делать ошарашенному Николаю, который поначалу даже не понял, за что его подвергли такому унижению, выставили прилюдно за шиворот из храма? Конечно, омыть своё горе вином, тем более что в кармане его рубашки приятно хрустела «заработанная» им сотенная. В общем, Коля пропал, очевидно, отправившись к своим друзьям на свалку.
Появился он через три дня – грязный, побитый, исхудавший, в порванной рубахе и совершено пьяный, в обществе опухшей, едва державшейся на ногах дамочки, похожей на существо третьего рода, ибо узнать в ней женщину было решительно невозможно. Парочка демонстративно продефилировала перед церковной оградой несколько раз. Остановившись напротив церкви, Николай гордо воскликнул, едва не уронив свою подругу:
– Эй, братья-славяне, глядите, как я гуляю! У меня жизнь вольная, не то, что у вас.
Прошло ещё несколько дней. У церковных ворот вновь появилась  жалкая исхудавшая фигура со смиренно протянутой за подаянием рукой. По робкому выражению глаз, раболепной позе трудно было представить, что ещё неделю назад «преображённый» Николай командовал в церкви точно настоятель.  Отец Василий, смягчившись, выслушал его покаянную исповедь и позволил ему кормиться подаяниями. Смягчились и женщины, которых Коля поругивал за плохо прожаренное мясо, и стали иногда пользоваться его услугами, а он на лету хватал просьбы вылить из вёдер помои или выбросить мусор и торопился их прилежно исполнить.
И было во всем этом что-то постоянное, как сама жизнь.
 
© Меркеев Ю.В. Все права защищены.

К оглавлению...

Загрузка комментариев...

Москва, Смольная (0)
Протока Кислый Пудас, Беломорский район, Карелия (0)
Река Таруска, Таруса (0)
Крест на Воскресенской горе, Таруса (0)
Москва, Профсоюзная (0)
Кафедральный собор Владимира Равноапостольного, Сочи (0)
Весенняя река Выг. Беломорск (0)
Музей-заповедник Василия Поленова, Поленово (0)
Катуар (0)
Москва, Трубная (0)

Яндекс.Метрика

  Рейтинг@Mail.ru  

 
 
InstantCMS