2017-й ушёл. Пришёл 2018-й. Можно подводить итоги прошлогодние и планировать на год текущий. Об этом и о современном российском литературном процессе вообще культуролог Сергей Коновалов разговаривает с коломенским литератором Алексеем Кургановым.
- Алексей Николаевич, прошедший год был для вас богат на публикации. Вы публикуетесь в так называемых «бумажных» или интернетовских литературных изданиях?
- И так, и сяк. Не считаю такое разделение принципиальным.
- Почему?
- Да хотя бы по такой простой причине, что сегодня совершенно несерьёзно делить журналы на «чисто» «бумажные» и «чисто» интернетовские. Потому что каждый «бумажный» журнал имеет сегодня свой сайт, а подавляющее большинство литературных журналов, которые начинали именно как интернетовские, публикуют раз в квартал, полгода или год свои «бумажные» (сиречь, итоговые) варианты. Благо есть из чего выбирать.
- То есть, вы считаете, что время «бумажных» литературных журналов всё-таки прошло?
- Ни в коем случае. Были, есть и будут. Прошёл тот «пик», когда у них были тиражи и по сто, и по триста тысяч, и по миллиону экземпляров ( а тираж для литиздания это ПОКАЗАТЕЛЬ!). Так было при Советской власти, когда имелся ОДИН Союз писателей – СП СССР, который являлся по сути ГОСУДАРСТВЕННОЙ организацией, а его руководители входили в номенклатуру ЦК КПСС. Да, те благословенные для литературной периодики времена прошли и, похоже, навсегда. Обратите внимание: большинство «бумажных» журналов сегодня в своих выходных данных не сообщают о тираже. Почему? Хвастаться нечем! Потому что сегодня тираж в три тысячи экземпляров (не в триста тысяч!) считается солидным!
- Жаль?
- Жаль. Но что толку жалеть, если исправить ничего нельзя. Некому поправлять.
- Вы нарисовали довольно безрадостную картину…
- Я нарисовал РЕАЛЬНУЮ картину. Потому что терпеть не могу фальши и бодренького, ни на чём не основанного оптимизма. Типа «будем жить надеждой». «Больному стало лучше – он перестал дышать».
- Но многие писатели не очень-то жалуют интернетовские издания…
- И опять лукавство, одно сплошное лукавство! Что ж тогда они, такие «разборчивые», выставляют свои тексты на литературные сайты? На те же ПРОЗА.РУ и СТИХИ.РУ?
- И почему же?
- Потому что им печататься НЕГДЕ. Не берут их тексты в «бумажных» журналах. Да и интернетовских тоже. Поэтому и выставляют на сайты.
- Простите мою неосведомлённость, но в чём различия между литературными сайтами и интернетовскими литизданиями?
- Различия принципиальные: на литсайтах тексты РАЗМЕЩАЮТ, в литизданиях- ПУБЛИКУЮТ. То есть, перед публикацией тексты проходят журнальную, в самом лучшем смысле этого понятия бюрократическую процедуру. Имею в виду, как минимум, редактуру и корректуру. Вам придётся поверить мне на слово, отбор здесь довольно строгий и совсем не факт, что если человек называет себя писателем, то интернетовские литизадние его обязательно опубликует.
- «В очередь, сукины дети, в очередь»?
- Не обязательно. Важен, извините за банальность, творческий уровень, А издателя сегодня совсем не интересуют твои чины, награды и звания. Сегодня для издателя и редактора твоё сочинение в первую очередь, ТОВАР. То есть, то, что можно продать и на этом что-то поиметь. Поэтому сегодня существует один-единственный, но принципиальный критерий – ТЕКСТ. А кто его написал – упакованный от пяток до затылка в грамоты и литературные медали «писатель» или никому не известный Ваня Пупкин – для редактора и издателя уже не важно.
- То есть общественное признание уже не критерий?
- А что такое это самое «общественное признание»? Как его измерить? Чем? Веничка Ерофеев никакой культурной общественностью не признавался, а его «Москва-Петушки» до сих пор на слуху. А какой-нибудь товарищ Бабаевский, обласканный советскими властями и советской же общественностью со всех сторон и вдоль, и поперёк – кто его сегодня знает и помнит? Хорошо, если один из тысячи назовёт его единственный литературный опус – роман «Кавалер Золотой Звезды». Так что это самое «общественное признание» в результате оборачивается тем же самым лукавством.
- Но Советской власти уже больше четверти века как нет!
- А «общественное признание» как было, таким и остаётся.
- Не хочу скатываться в банальность, но роль писателя…
- Да нет сегодня никакой «роли писателя»! Помните сцену из фильма «Тема», когда Никоненко-гаишник останавливает машину писателя Кима Есенина (Михаил Ульянов) и разговаривает с другом писателя, которого играет Евгений Весник, и который тоже писатель. Так вот Никоненко говорит Вестнику: я – графоман. Хотя, нет, графоман это который книжки пишет. Это вы – графоман. А я - книголюб!
Кстати, всем, кто занимается или пытается заниматься литературным творчеством, этот фильм посмотреть рекомендую. Очень поучительный фильм.
Так что никакой, как вы говорите, «роли писателя» лично я сегодня не вижу. Печально? Конечно. О дело в том, что сама литература, на мой взгляд, утилизируется. Прагматизм ли общества тому виной, его практицизм – не знаю, но думаю. Посудите сами: пищущих – море, а ИМЁН – нет!
- А может в этом самом «море» Интернет виноват? Он дал возможность для «разливанности» этого самого писательского «моря»? И эта «разливанность» и заслоняет подлинные таланты?
- Винить Интернет в литературных бедах глупо. Что такое Интернет по сути? Это всего-навсего техническое средство доставки информации. При чём тут творчество? Нет, здесь дело в другом… Отчасти в том, что я назвал – практицизм, прагматизм, которые если не порождают, то способствуют скепсису и бездуховности. Но есть что-то ещё… Может, поголовное лицемерие. Может, деньги как идея. Может, и то, и другое, и третье…
- А как вы относитесь к такому утверждению, что «литература должна…».
- Однозначно отрицательно. Литература никому ничего не должна. Равно как и автор. Кстати, спасибо что напомнили: знаете, что Толстой (который Лев) считал наиважнейшим условием для успешного текста? «Любовь к предмету изображения».
- Не понял. К чему вы это вспомнили?
- Сам не знаю. Красиво звучит. Только время сегодня совсем другое. Не толстовское. Сугубо прагматичное и откровенно циничное. Так что какая уж тут «любовь к предмету»! Себя бы, любимого, не разлюбить…
К оглавлению...
