На редкость знойным выдалось нынче лето – не продохнуть! Дед Филипп от духоты спасался у воды, чуть ли ни каждое утро затевая рыбалку. Вот и сегодня ни свет ни заря, прикрикнув на дремавшего в кресле кота: «Рыжий, просыпайся! Весь клёв проспишь!» – старик поспешил в сени. Удочки, садок и лёгкий складной стульчик он приготовил ещё с вечера, а вот черви для лучшего улова требовались свежие. Дед с лопатой направился в сторону баньки: именно там, у деревянной стенки, водилась толстая и длинная наживка для рыболовного крючка. Наполнив старую консервную банку до краёв извивающимися червями, Филипп довольно крякнул. Потом погладил снующего между ног Рыжего, закинул на плечо свой рыбацкий инвентарь и размашистым, упругим шагом отправился по узкой, протоптанной ещё с середины весны тропинке в сторону реки. Кот поспешил следом, привычно навостряя уши на любой шорох. Всё больше шли лесом. Дорога к реке всегда казалась Рыжему переполненной тайнами, волшебными звуками, заманчивыми шорохами, и он, нет-нет, да и останавливался, прислушиваясь. Вот и сейчас он остановился и замер на месте как вкопанный. Дед Филипп оглянулся:
– Не отставай, Рыжий! Ишь, как-ныне-то птицы стараются! Настоящий концерт! Такого, брат мой Рыжий, и в Кремлёвском дворце не услышишь! Какое многоголосие! Красиво поют! Я бы сказал: виртуозно! – немного помолчав, наслаждаясь дивными звуками, добавил: – А ты всё норовишь птичку поймать и слопать. Эх, ты! Таких певцов истребляешь! Или я тебя плохо кормлю?
Рыжий виновато прижал хвост и, ускорив свой бег, обойдя Филиппа на повороте, побежал впереди хозяина. Дед улыбнулся и продолжил:
– Ты уж не серчай, дружище! Я ни в чём тебя не обвиняю. Знаю, что такова кошачья природа! Супротив зова плоти не восстанешь! Да погодь ты, не несись, как скаженный! Рассвет погляди какой! Знаешь, всю жизнь люди ищут счастье, да что там люди, вы – коты, небось, тоже. А оно так близко-близко, руку только протяни и дотронься. Главное, живи себе в гармонии с природой! Любуйся рассветами! Да что там говорить! Ты посмотри, Рыжий, как солнечные лучи наполняют мир! Как пробиваются они сквозь зелёную крону деревьев! Эх, душа замирает от восторга! Постой же! Думаю, что именно на рассвете счастье-то всем и раздаётся! Смотри, мимо не проскочи! – Филипп остановился и вскинул руки к небу.
Рыжий подбежал к деду и сел рядом. « Мур-мур-мур!» – запел он свою песню, часто прижмуриваясь, словно солнце ослепляло его большие, овальной формы глаза.
Дед Филипп улыбнулся, присел на корточки и погладил своего любимца по спинке, а потом по мордочке:
– Знаю, знаю, что и ты меня любишь! Рассвет, оно, братец, вдвоём встречать сподручнее! Счастье на двоих делить тоже приятнее!
Кот в ответ легонько прикусил ласкающие его мордашку пальцы и потёрся о руку хозяина.
– Ну, ну! Довольно нежностей! Всю рыбу без нас выловят! Поспешим уже, что ли. – Старик смахнул с ресницы предательски набежавшую слезу.
Речка ещё издали встречала свежестью и прохладой. Лёгкое журчание было схоже с девичьей песней.
– Голубушка… поёт! Ты, Рыжий, вбирай, вбирай в себя благодать-то эту! Краше нашей речки я ничего в жизни не видал! Величавая! Царица! Вода какая удивительно чистая, словно хрустальная! Эх, благодать! И окунуться не грех! – При слове «окунуться» Рыжий подпрыгнул вверх, как будто попытался спрятаться в кустах цветущего паслёна.
– Э, брат! Не любишь купаться! Не бойся, я же понимаю!
На берегу, метрах в пятидесяти от деда Филиппа и Рыжего, сидел одинокий рыбак. Даже не взглянув в сторону вновь пришедших, он только и успевал выдёргивать удочки, расставленные в сантиметрах сорока друг от друга, и ловко снимать с крючков шумно бьющих хвостами рыбин.
– Вот это рыбалка! На зависть всем! – воскликнул дед. – Дружище, не будем терять ни минуты!
Рыжий верно сидел рядом с Филиппом и напряжённо следил за поплавком. Прошло пять минут, потом десять, потом двадцать – поплавок не шелохнулся.
– Что такое? – дед Филипп нервничал. – Может, червяк слетел? – На обеих удочках черви были на месте.
– Ладно, котейка, подождём! Только тихо сиди! – Рыжий и так сидел, как будто за мышами охотился, казалось, что он и не дышит вовсе, но клёва не было.
А у рыбака-соседа клёв продолжался так же насыщенно. То дед, то Рыжий с завистью поглядывали в его сторону.
– Ладно, друг мой сердечный, не волнуйся! Место тут, наверное, не подходящее, давай к соседу поближе подвинемся! Чай, не обидится, у него поди ведро уже полным-полнёхонько. – Сложив стульчик и придавив его подмышкой, с удочкой в каждой руке, дед пошел вдоль берега в сторону удачливого рыбака. Примостившись метрах в двадцати, Филипп снова принялся удить. Прошло ещё минут десять, но клёва так и не случилось. Рыжий нервно поглядывал то на обожаемого хозяина, то на удачливого рыбака и негодовал: «Почему хозяину так не везёт! Какая досада! Ну, уж нет, довольно! Пора восстанавливать справедливость!» – Он решил действовать. Осторожно, беззвучно кот пробрался к ведру соседа. Не спеша вытащил из него рыбку, захватив её зубами, крадучись понёс в сторону деда Филиппа. Аккуратненько опустил в раскрытый садок, заботливо развёрнутый дедом в неглубокой рукотворной лунке, прямо у задних ножек невысокого стульчика, и пошёл обратно. Работа спорилась! Вскоре в садке рыбы было хоть отбавляй!
«Пожалуй, хватит!» – Рыжий довольно облизнулся и громко произнёс: «Мяу!»
– Проголодался? – Дед повернул голову в сторону своего питомца. – Прости, что-то никак рыбка не хочет ловиться! – и тут он заметил в своём садке непонятное шевеление: – Это что за чудеса? Главное, я слышу шум плескающейся рыбы, а понять не могу, откуда он доносится. Подумал, что это у соседа рыба кишмя кишит!
Хитрый Рыжий отвернулся и стал тщательно вылизывать свои лапы.
– Понятно! Твоя работа? – Дед не знал, то ли смеяться ему, то ли печалиться. Ситуация была и комичной, и неловкой одновременно.– Придётся нам, дружище, вернуть твой незаконный улов соседу. – И, подхватив судок, добавил: – Ну, пошли, герой, на поклон! И не вздумай отвильнуть! За свои поступки нужно отвечать!
Сосед, охваченный азартом, даже не обратил внимания на непрошеных гостей.
– Мир вам!– громко поприветствовал его дед Филипп.
– И вам не хворать! – неприветливо отозвался мужик лет шестидесяти. – Чем могу помочь? Только скорее говорите, а то мне некогда. – И тут же у него затрепетал поплавок. Сняв с крючка увесистого подлещика, рыбак, почти не глядя, ловким броском отправил его в ведро.
– Э, друг мой сердечный! – засмеялся дед Филипп. – Выловленную рыбку охранять надобно!
– Да от кого тут охранять? Все на виду! – Мужик снова закинул удочку.
– Не скажи! Есть такие ловкие воришки, не приметишь ни за какие коврижки! Учёт никогда не помешает!
– Рассмешили! К чему учёт? Полнёхонько ведро наберу и домой!
– А мы с моим Рыжим с повинной пришли! – Дед развёл руки в стороны.
Кот сжался в комок. Совсем не понятно ему было, какой реакции ожидать от чужого, да ещё такого хмурого мужика.
– Ааа, понятно! Совесть замучила! Вона какой берег просторный да безлюдный, а вы рядом прилепились, думали, моя рыба к вам уплывёт?
– Не уплыла она к нам, а перебежала! – Дед Филипп громко рассмеялся и протянул соседу свой подсак. Вот она, вся тут! Рыжий мой постарался! – и кивнул в сторону кота. – Не серчай, браток, это он своим кошачьим умом так решил справедливость восстановить! Половину выловленной рыбы перетаскал в наши закрома!
Наконец-то рыбак понял, что случилось! Настала очередь и ему громко рассмеяться:
– Ай, да кот! Ай, да Рыжий! – смеялся он до слёз. Лицо вмиг подобрело, глаза засияли. – Да я такого кота на руках бы носил! С таким котом ничего не страшно! Это даже не друг, это настоящий брат!
Рыжий почувствовал, что опасность миновала, и уютно растянулся у ног деда Филиппа.
– А знаете, что, гости мои дорогие, – мужик крепко потёр свои ладони. – Давайте уху варить! У меня и котелок с собой имеется. Закатим пир горой за наше знакомство!
Весело потрескивал костерок, в круглом закопчённом котелке закипала уха. Рыбаки травили байки, по очереди выдёргивая рыбёшку из воды. Рыжий, вдыхая вкусные ароматы, вальяжно прохаживался по берегу реки. Утро было в самом разгаре! Кто там, на небе, раздаёт счастье, Рыжий не знал, но твёрдо был уверен, что он мимо своей доли не проскочил.
К оглавлению...
