Сказка Пушкина, точнее эпизод из сказки великого русского классика. Но сказка ли это? Нет не сказка, а реальность, в которую попадает практический каждый современный обыватель. Сидишь ты и смотришь на это разбитое корыто и понять не можешь, как снова оказался у этого корыта. Недоумеваешь, задаёшь себе странные вопросы, на которые найти ответ совсем не удаётся.
Начинаешь предпринимать неуверенные шаги по исправлению этого корыта, надеешься на что-то. Берёшь молоток, начинаешь сбивать корыто, склеивать швы. Яркими красками разукрашиваешь его и появляется надежда, что нужно только немного подождать и всё вернётся. Но откуда-то властная рука дотягиваться до твоего корыта и вдребезги разбивает его снова. Но и этого ему мало, он берёт тебя за загривок и тыкает тебя лицом в грязную лужу, в ужасное месиво и ты сидишь и обтекаешь этой грязью и голос говорит, что вот так намного лучше и правдоподобнее, иначе нечего сидеть у разбитого корыта с чистой мордой.
Проходит немного времени, и ты начинаешь думать, вспоминать сколько раз в жизни ты уже просидел над этим разбитым инвентарём.
Начало жизни не у каждого имеет представление разбитости, оно имеет определённые надежды на светлое будущее. Пусть оно и имеет форму разбитого деревянного корыта, но потом постепенно, потихоньку превращается в алюминиевый тазик, далее в медный таз. И этот таз сначала наполняется песком, потом водой, далее в этом тазике появляется какая-то крупа, ягоды и карамельки, а после уже фрукты и шоколад – жизнь сделана… Ура!
Но после, с высоты птичьего полёта это всё рушится вниз и вдребезги рассыпается, опять превращаясь в долбанное деревянное корыто.
Да согласен. Бывают моменты, когда это деревянное корыто появляется перед тобой по причине собственных ошибок, каких-то неудач. И таких моментов в жизни много. Но бывает, что ты осознанно доводишь себя до этого состояния, только по совсем другой причине, чтобы начать жизнь заново и тебе от этого не обидно, совсем необидно…
Обтекая грязью, я смотрю на это корыто и думаю, что в жизни очень много хороших людей, очень много, но почему мне постоянно по этой жизни, особенно в последнее время попадается только одно г… Я ничего не хочу сказать плохого, нет. Эти люди улыбаются, хорошо общаются с тобой, тебе даже приятно с ними и рука тянется к фотоаппарату, чтобы запечатлеть счастливые минуты в жизни, запечатлеть эти улыбки. И о ужас, ты смотришь на эти фотографии улыбающихся людей и тебя охватывает паника. Вместо приятных улыбок на этих лицах запечатлён звериный оскал, где явно выделяются клыки, направленные в твою сторону, изо рта течёт слюна и ты понимаешь, что эти приятные люди жрут тебя, они уже использовали тебя, прожевали и осталось только выплюнуть. Ты не веришь в это, надеешься что это просто дефект аппаратуры. В истерике пытаешься улыбнуться и фотографируешь себя сам и, в конце концов, видишь кадр самого себя, где ты сидишь с грязным улыбающимся лицом у разбитого корыта. Это какая-то странная игра, но игра в одни ворота, когда ты вратарь, а они бьют мяч в твою сторону. Мяч со свистом летит в твою сторону и хлёстко бьёт тебя по лицу, но ты счастлив, ты в игре. Они же не останавливаются и продолжают бить в твою сторону. Мяч всегда попадает в тебя, в твоё лицо, туловище, ноги, руки и с каждым ударом тебе больнее и больнее. Ты просишь их остановиться, но они тебя не слышат, да и не хотят слушать и продолжают бить. Ты плачешь от боли, рыдаешь, падаешь. От бессилия уже не можешь рыдать и только стонешь. Но они упорно продолжают свою игру и останавливаются только тогда, когда ты уже не подаёшь признаки жизни, разворачиваются и уходят.
Тебе становится страшно от вида этого разбитого корыта, и ты хочешь убежать от него, но ноги не слушаются. Ты когтями цепляешься за грязную землю и начинаешь отползать от него, сначала потихоньку, потом быстрее и быстрее. Робко пытаешься встать, ноги тебя не слушаются, хочешь идти прямо, но тебя постоянно ведет, то в левую, то в правую сторону, как пьяного. Наконец-то ты начинаешь бежать, оглядываясь постоянно назад. И вот ты бежишь. И перед тобой чистое поле. И в этом поле стоит одно, единственное сухое старое дерево. А ты бежишь и бежишь. Хочешь обогнуть это дерево, но не получается и со всей скорости лбом ударяешься в это дурацкое дерево и тебя отбрасывает. Ты снова встаёшь и начинаешь бежать и снова бьёшься своим лбом об это единственное дерево в поле и так до изнеможения, пока не расшибёшься и не закончатся звёзды в твоей пустой голове.
И вот так всегда, в поле много тропинок, которые можно выбрать, но тебя упорно несёт на это сухое дерево. Ты знаешь, что расшибёшь лоб, но тебя это не останавливает. Не знаю, это можно назвать самоуверенностью, наглостью, упорством, но более подходящее объяснение этому поступку можно назвать только глупостью и дуростью.
И ты опять лежишь у разбитого корыта. Ты опустошён. Ты полностью выжат. Нет ни мыслей, ни дум.
И ты долго лежишь пустой, долго. И только потом к тебе приходит мысль как маленький лучик света. Ты начинаешь понимать, осознавать себя, что все эти взлёты и падения делал не ты, совсем не ты, а только подобие тебя. Эта жизнь правила тобой, тобой – неуравновешенным, нерешительным комком. Ты принял этот дар жизни, но не смог его понять и применить, и потому тебя всегда несёт на это единственное в поле дерево, в тебя пинают этот несносный мяч, и ты всегда смотришь на это разбитое у твоих ног корыто. Ты постигаешь урок всей своей жизни. И ты понимаешь, что всё, что с тобой происходило, наконец-то донесло до тебя весь смысл твоего настоящего существования, которое ты отказывался принимать.
И вот, ты, не колеблясь, встаёшь, отряхиваешь грязь с лица и наконец-то делаешь первый решительный шаг прочь от разбитого корыта с полной уверенностью, что к нему уже не вернёшься.
К оглавлению...
